вчера был семинар по поэзии военного времени...
и... не знаю что со мной, но даже идя к универу и проговаривая про себя знакомые с детства строфы наворачивались слезы.
Подобное было тогда лишь в моменты кульминации, высшего накала, обычно это был Гудзенко с его нарустающим рокотом: "Но мы уже не в силах ждать, и нас ведет через траншеи окоченевшая вражда штыком дырявящая шеи," - и здесь голос срывался на крик, и слезы блестели в глазах. Но это 7 лет назад.
Может тогда я не понимала всей серьезности?
Может тогда не так чувствовала?
Может просто тогда я очень часто повторяла военные стихи, они звучали отовсюду, мы жили ими, постоянные спектакли, композиции, конкурсы, и война, война, война...
А потом вдруг прекратилось и копилось невыговоренное 7 лет.
и вот вчера...
мне не нужны были книги, я и так знала. наизусть.
Друнина, Берггольц, Алигер, Гудзенко, Окуджава....
Щемит сердце...
Знаешь Юлька, я против грусти, но сегодня она не в счет. Дома, в яблочном захолустье, мама, мамка моя живет. У тебя есть друзья, любимый, у меня лишь одна, пахнет в хате квашней и дымом, за порогом бурлит весна....
И не могу. Голос дрожит. Не могу дальше.
А ведь это всего навсего какой-то семинар.
Не знаю - заметил ли кто мой подступающий к горлу комок и дрожащий голос.
Я не знаю почему.
Но я стала задумываться о стихах, представлять картины, которые рисуются...
А у них... ненавижу.
Этот мерзкий пафос, "да, мы понимаем войну, наши бабушки и дедушки прошли её..."
да ничерта вы не понимаете! Вас не было тогда с ними, и не нужно прикидываться. Вы ведь не чувствуете этого.
Вам этого никогда не понять. А говорить только потому, что так все говорят, что так принято, - глупо. Даже больше - фальшиво.
Война была тогда для всех одна. И нам никогда не понять.
Отделяю себя от остальных лишь потому, что в меня военная тема насыщалась с детства.
Но никогда во мне не было этого слащаво-героико-возвышенного фальше пафоса.
И не будет.